Игры святого имени

Том 9, глава 3
1 – 15 марта 2008, Атланта, Джорджия, США

В начале марта я вылетел из Лос-Анжелеса в Атланту, где должен был пересесть на рейс до Сантьяго, Чили. Прошло уже три года с моего последнего приезда туда, и я с нетерпением ждал встречи с преданными этой ятры.

Когда самолет приземлился в Атланте, я отправился в зал посадки на рейс до Сантьяго. Он был переполнен, и единственное свободное кресло было прямо перед экраном телевизора, по которому шли новости. Показывали репортаж о женщине, которой стало плохо во время полета в Соединенных Штатах.

Когда она попросила стюардессу дать ей кислородную маску, ей отказали. Через несколько минут женщина попросила еще раз, и стюардесса, видя ее отчаяние, попыталась помочь ей, но кислородный баллон не работал. Вскоре после этого женщина умерла.

Журналист сообщил, что авиакомпания пыталась оправдаться, но было очевидно, что это была халатность экипажа самолета. В конце репортажа гость программы дал советы, как вести себя в ситуации, если кому-то из пассажиров стало плохо: “Вызовите бортпроводника, дайте пострадавшему кислород и постарайтесь его успокоить”.

“Какой ужас, – подумал я. – Можно только представить, как страшно оказаться в такой ситуации во время полета”.

Мне не пришлось долго ждать, чтобы убедиться в этом.

Я вошел в самолет, сел на свое место, тихо повторяя Харе Кришна на четках. Поскольку я часто летаю, меня, в виде поощрения, вместо эконом-класса посадили в бизнес-класс. Люди, сидевшие вокруг меня, должно быть, были богаты, поскольку заплатили за билет тысячи долларов.

Я заметил, что некоторые из них почувствовали себя неуютно в моей компании. Моя соседка, шлифовавшая ногти, подозрительно покосилась на меня. Мужчина, сидевший рядом с ней и читавший журнал “Уолл Стрит”, посмотрел на меня и неодобрительно покачал головой. Женщина рядом со мной ничего не ответила, когда я спросил её, впервые ли она летит в Сантьяго.

Не желая привлекать к себе еще больше внимания, я убрал четки и достал книгу. Когда последний пассажир поднялся на борт, члены экипажа приступили к своим обычным обязанностям, готовясь к закрытию люков. Я вежливо улыбнулся стюардессам, которые прошли мимо меня в хвостовой отсек самолета.

Неожиданно человек, сидевший через проход от меня, забился в припадке. Его глаза закатились, и изо рта пошла пена. Первое, что пришло мне в голову – что у него инсульт или сердечный приступ. Я быстро осмотрелся, есть ли рядом кто-нибудь из бортпроводников, но все они ушли в хвостовой отсек.

Пассажиры вокруг меня застыли в шоке. У женщины, полировавшей ногти, пилка застыла в руках. Мужчина, читавший газету, в ужасе смотрел, как больной сползает с кресла.

Я вспомнил советы из выпуска новостей, вскочил, схватил мужчину и аккуратно уложил его в проходе. Я постарался успокоить его, но он быстро терял сознание. Я оглянулся – пассажиры по-прежнему пребывали в шоке – эта неприятная сцена нарушила спокойное течение их благополучной жизни.

– Кто-нибудь, позовите стюардесс! – крикнул я.

Женщина, сидевшая рядом со мной, закрыла от страха глаза. Остальные отвернулись и стали смотреть в окна.

Я посмотрел на жену больного, которая неудержимо плакала.

– У него эпилепсия? – спросил я.

– Нет! Нет! – неистово воскликнула она.

– Он принял какое-то лекарство? – продолжал я.

– Нет! Нет! – мотала она головой.

– У него бывали проблемы с сердцем? – спросил я.

– Пожалуйста, спасите его! – закричала она.

Ее муж стал задыхаться. Я постарался положить его так, чтобы ему было легче дышать. Также я стал повторять святые имена, сначала тихо, а потом все громче и громче, поскольку показалось, что он умирает.

Я посмотрел на пассажиров по соседству – они просто сидели, молча уставившись на нас.

– Кислород!- закричал я.

Никто не пошевелился.

Мне нужно было что-то сделать, чтобы заставить их помочь мне.

– Христа ради! – воскликнул я. – Кто-нибудь, принесите проклятый кислородный баллон, или человек умрет!

Это сработало. Двое мужчин вскочили и побежали на кухню. Через несколько секунд они вернулись с кислородным баллоном. Пока они пытались его включить, я надел маску на мужчину. Угловым зрением я заметил стюардесс, бегущих по проходу.

Через мгновение они были рядом и взяли ситуацию под контроль – включили кислород и вызвали по телефону медработника. Пришел командир экипажа и потребовал, чтобы доставили дефибриллятор, устройство, используемое в скорой помощи при сердечных приступах.

Зажатый со всех сторон, я не мог отойти в сторону и сел прямо посреди этого безумия. Мужчина продолжал биться в конвульсиях, размахивал руками, а лицо его искажали гримасы боли. Поскольку я больше не мог предложить какой-то практической помощи, я продолжал четко повторять мантру, чтобы он мог слышать каждый слог святого имени. В какой-то момент он ненадолго пришел в себя, и наши глаза встретились.

Я хотел сказать ему, что все будет хорошо, но почувствовал, что это не тот случай. Я подался вперед и стал повторять еще громче, надеясь, что если ему суждено оставить тело, то пусть ему повезет сделать это под звуки святого имени Господа.

Я повторял мантру, пока бортпроводницы пытались ему помочь. Я все думал, когда же будет бригада медиков. Время от времени бортпроводницы перекладывали мужчину, чтобы ему было удобнее. В конце концов, когда, казалось, уже прошла целая вечность, появилась команда медиков.

Я поднялся и сел на место пострадавшего, его положили на носилки и быстро унесли. Жена последовала за ним. К этому моменту он был практически неподвижен.

– Он может не выжить, – услышал я слова одной из бортпроводниц.

Я вернулся на свое место и снова стал повторять мантру на четках. Мое сердце все еще колотилось, а адреналин бурлил в крови. Ко мне подошла стюардесса и предложила стакан воды.

Успокоившись, я посмотрел по сторонам. Женщина, полировавшая ногти, дружелюбно улыбнулась мне, как бы в знак того, что благодарна за то, что я сделал. Я посмотрел на мужчину с газетой, и он одобрительно кивнул мне головой. Женщина, сидевшая рядом со мной, наконец, заговорила.

– Спасибо, – сказала она.

Вскоре люк самолета закрылся. Я был изнурен случившимся и скоро заснул. Когда я проснулся, полет благополучно продолжался, и большинство пассажиров спали.

Я сидел в темноте и размышлял над происшедшим.

“Мы никогда не знаем, – думал я. – Мы никогда не знаем, когда подобное произойдет с нами. Обычно мы видим такое только в выпусках новостей, и полагаем, что это может случаться только с другими. Я молюсь о том, чтобы, когда придет мое время, кто-нибудь рядом со мной повторял святые имена”.

Однако чем дольше я думал об этом, тем больше приходил к выводу, что, поскольку я часто путешествую в одиночку, то, когда буду покидать этот мир, легко могу оказаться один либо с группой незнакомцев. Это меня расстроило.

“Что, если я неожиданно умру от сердечного приступа в самолете на высоте 11 000 метров? – думал я. – Или ночью в постели в далекой стране? Но даже самый хорошо спланированный уход в окружении любящих преданных остается непростой задачей. Смерть – трудное испытание для всех. Когда этот день придет, я надеюсь, будут помнить все то служение, что я сделал, а не то, как я умер”.

Я вспомнил историю, которую слышал недавно. Одного человека спросили, как его друг оставил тело. “Не спрашивайте меня, как он умер, – ответил он. – Спросите лучше, как он жил”.

Через девять часов наш самолет приземлился в Сантьяго. Пока пассажиры выходили, старшая бортпроводница подошла ко мне и попросила задержаться на несколько минут. Я терпеливо сидел, и когда все вышли, она вернулась с несколькими стюардессами.

– Мы хотели поблагодарить вас за своевременную помощь тому человеку, – сказала она. – Возможно, вы спасли ему жизнь.

– Я счастлив, что смог помочь, – ответил я, – хотя не сделал ничего существенного. Это вы оказали ему медицинскую помощь, в которой он нуждался.

– За что мы вам действительно признательны, – сказала другая стюардесса, – так, что благодаря вам все сохраняли спокойствие. Когда вы пели, казалось, что все будет хорошо.

– Да, – подтвердила третья стюардесса. – Это было что-то особенное, так успокаивающе.

– А что именно вы пели? – спросила еще одна стюардесса.

– Я воспевал имена Бога, – ответил я. – Я последователь индийской религии, в которой Бога называют Кришной. В священных писаниях древней Индии говорится, что когда повторяют имя Бога, страх уходит.

– Сейчас мы это понимаем, правда, девочки? – сказала старшая бортпроводница.

– О да, – ответили они.

– Благодарим вас за это, – сказала одна из стюардесс.

– Это не моя заслуга, – ответил я с улыбкой. – Это все святые имена Господа. Поэтому в следующий раз, когда произойдет что-нибудь ужасное, помните, что нужно петь Харе Кришна.

– А можете записать нам слова этой песни? – попросила стюардесса.

– Да, конечно, – ответил я.

Я написал им слова маха-мантры, отдал листок и потянулся за своей ручной кладью. Но стюардессы опередили меня, взяли мои вещи и проводили до дверей. Когда я проходил иммиграционный контроль и получал багаж, я не мог не восхищаться играми святого имени.

В Шримад-Бхагаватам говорится:

тасмат санкиртанам вишнор
джаган мангалам амхасам
махатам апи кауравйа
виддхй аикантика нишкритам

[ Шримад-Бхагаватам 6.3.31 ]